Главная тема этого выпуска:
Люди с психическими расстройствами — каково отношение к ним со стороны общества и государства?
Региональные новости — посвящены жизни неправительственных организаций Пятигорска и Саранска, а среди тем обзора мировой прессы — наркотики в школах Франции и репрессивные браки в Индии.
В рубрике «Гражданский практикум» прозвучит фрагмент одной не часто звучащей песни — ею мы и объявим тему следующей передачи, которая выйдет в эфир через две недели.
Каждый человек в какой-то ситуации может столкнуться с другим человеком, который страдает психическими расстройствами или заболеваниями. Традиционно принято думать, что таким людям место в «психушках», как называют на обыденном языке психиатрические лечебницы. Однако, в последнее время в разных странах распространяется такое отношение к больным, при котором они отнюдь не обязательно исключаются из общества и изолируются в специальных учреждениях и клиниках.
Рассказывает Джудит Клайн, сотрудница находящегося в Будапеште фонда «Открытое общество», Она руководит специальной программой, которая называется «Защита прав людей с психическими расстройствами».
Джудит Клайн: Знаете, когда мы говорим о регионе Центральной, Восточной Европы и бывшем Советском Союзе, то проблемы у этих стран в значительной мере общие. Люди с психическими и интеллектуальными расстройствами помещаются в одни и те же клиники. При этом сами эти лечебные учреждения представляют собой своего рода институты общества с массой громоздких и незыблемых правил и установок. И получается, что многие люди с расстройствами психики или интеллекта, попав в такие лечебницы, уже никогда оттуда не выходят, они там живут и умирают. Это тяжелое наследие коммунистического режима. Ведь, с точки зрения коммунистической идеологии — какая польза для общества от этих людей? Никакой, они ничего не могут произвести. И что с ними делать? Притвориться, что их нет. А как? Навсегда спрятать их в психлечебницы.
Владимир Ведрашко: Коммунистические режимы уже ушли в прошлое. И в психиатрии, судя по словам Джудит Клайн, положение начинает постепенно меняться.
Джудит Клайн: Неправительственные организации начинают предоставлять больным людям возможность выписаться из стационарных клиник или даже не попадать туда — просто оказывая им помощь в районе, где они живут, чтобы их семье не надо было никуда их отсылать. Шаги в этом направлении делаются, в частности, при содействии нашей программы помощи людям с психическими или интеллектуальными расстройствами. Это то, чего при прошлом режиме практически не существовало.
Владимир Ведрашко: Какая из стран преуспела более других в развитии негосударственной помощи больным?
Джудит Клайн: Хороший пример — Хорватия. Именно там осуществляется наиболее впечатляющая программа деинституционализации — то есть, отхода от системы крупных психлечебниц и специнтернатов. Хорватские неправительственные организации арендуют для больных квартиры в Загребе и других городах, предоставляют помощь сиделок взрослым и детям, специально обучают приемных родителей уходу за детьми и навыкам воспитания детей. И, конечно, все это стало возможным, потому что хорватское правительство взяло на себя часть ответственности за судьбу людей с интеллектуальными или психическими расстройствами и обеспечило программу существенной финансовой поддержкой.
Владимир Ведрашко: Такова гражданская практика в Хорватии. Рассказывала руководитель программы «Защита людей с психическими и интеллектуальными расстройствами», сотрудник фонда «Открытое общество» в Будапеште Джудит Клайн.
В России в настоящее время начинает разворачиваться деятельность по гуманизации психиатрии, этому помогают и набравшие немало опыта западные партнеры, и благотворительные фонды. Однако, в целом картина продолжает оставаться удручающей. Ее пытаются исправить, в частности, российские правозащитники. При этом они сталкиваются с немалыми проблемами. Говорит президент общественного объединения «Сутяжник» из Екатеринбурга — Сергей Беляев.
Сергей Беляев: Главная проблема — отсутствие специальной подготовки у большинства людей, которые начинают вести прием граждан. После того, как мы занялись этим вопросом всерьез, мы организовали специальную подготовку, то есть определенные тренинги для студентов и молодых юристов.
Второй вопрос: для того, чтобы решать проблемы этих людей, необходимо, чтобы в обществе были механизмы, было желание воспринимать и решать эти проблемы. А вот в обществе как раз их нет, ни традиции воспринимать их как нормальных людей, ни механизмов, которые реально защищают их права и право общественных организацией становиться на их сторону, помогать в решении каких-то текущих житейских проблем. И для того, чтобы решать их проблемы, нужны соответствующие полномочия. Часть этих людей — либо родственниками, либо больницами — уже лишены прав или ограничены в правах. Как известно, никто нам как юристам, как правозащитникам таких прав уже не предоставляет. И, конечно, традиция медицинских учреждений подобного характера остается такой, что они воспринимают этого человека, который к ним либо обратился, либо поступил, как человека другого сорта, с которым можно делать все, что угодно. Его начинают колоть, его начинают унижать.
Владимир Ведрашко: Что необходимо сделать для утверждения традиции более гуманного отношения к больным людям?
Сергей Беляев: Преодоление нищеты в принципе в обществе, когда большинство людей будут довольны своей жизнью, будет, безусловно, свидетельствовать и способствовать тому, что ко всем гражданам, имеющим какие бы то ни было отклонения, чем-то отличающимся от основной массы населения, будет отношение доброе, гуманное. С точки зрения государственной политики, надо понять следующее: если государство на сегодняшний день мало заботится о гражданах вообще, то о гражданах, возможности которых ограничены, оно заботится еще меньше. Нужны положительные примеры, когда на уровне хорошего юриста, на уровне хорошего бухгалтера, экономиста, бизнесмена, политика какого-то уровня — будут появляться люди с ограниченными возможностями, я не говорю о психике, а в принципе, и этот будет показывать как одним членам общества, так и другим образцы уважения к каждому человеку, к его идентичности, образцы равенства и взаимной терпимости. А на сегодняшний день, без подобной традиции, которую нужно, если не насаждать, то, во всяком случае, способствовать её развитию, наше общество не будет меняться.
Владимир Ведрашко: Весной 2003 года российская Независимая психиатрическая ассоциация и Московская Хельсинкская группа провели мониторинг состояния психиатрических лечебниц в России. Состояние оказалось — по словам правозащитников — катастрофическим.
Рассказывает исполнительный директор Независимой психиатрической ассоциации России Любовь Виноградова.
Любовь Виноградова: Дело в том, что треть психиатрических больниц страны — уже по своим качествам — должны быть просто закрыты, потому что это здания, изначально не предназначенные для психиатрических больниц. Кроме того, в них никогда не проводилось капитального ремонта и сейчас не выделяются деньги на какую-то реконструкцию. Они просто по своим чисто техническим параметрам не подходят для того, чтобы в них могли находиться люди, это порой опасно для жизни.
В больницах люди по-прежнему недоедают, это уже не настоящий голод, как был в конце 90-х годов, но это по-прежнему полуголодное существование. В больницах люди лишены возможности удовлетворять свои санитарно-гигиенические потребности. Например, выявилась острейшая нехватка умывальников и туалетов. В процессе мониторинга зафиксированы отделения, где один туалет приходится на 50 и даже на 70 человек. Как вы понимаете, в таких условиях существовать достаточно трудно. Причем иногда это были смешанные отделения, смешанное мужское и женское отделение, там один туалет на 70 человек. По-прежнему есть больницы, зафиксировано, где имеются двухъярусные койки, во многих больницах норма площади на одного пациента меньше трех квадратных метров на человека, есть больницы, где два с половиной квадратных метра и еще меньше.
Владимир Ведрашко: А как реализуется право больных на адекватную медицинскую помощь?
Любовь Виноградова: Больницы финансируются в среднем на 50-60, в лучшем случае 70% от того, что им необходимо. Это то, что фиксируют и принято уже законодательно на местном уровне. Потому что каждая больница составляет свою схему расходов, дальше ее утверждают местные власти. Все российские больницы финансируются из местных бюджетов. Те средства, когда они утверждены, должны быть отпущены больнице. Утверждаются всегда существенно меньше, чем больницы просят. Но даже из утвержденных средств больница получает во многих регионах совсем не все. Защищенными статьями является зарплата, с зарплатой сейчас задержек практически нет, и какие-то средства, которые отпускаются на лечение, тоже поступают, но они явно недостаточны по сравнению с тем, что необходимо.
Владимир Ведрашко: И все же сам факт проведения в прошлом году мониторинга, то есть, по сути, общественной проверки состояния психиатрии в стране — говорит о многом, и, прежде всего, о том, что в России есть возможности для общественного контроля и есть официальные учреждения, с которыми могут сотрудничать неправительственные организации.
Любовь Виноградова: Надо сказать, что Министерство здравоохранения, в частности, отдел социализированной помощи, в частности, его психиатрическая часть, главный психиатр России Борис Алексеевич Казаковцев, они с пониманием относились к этому проекту. Не только не препятствовали, но даже, наоборот, помогли обеспечить доступ представителю правозащитных организаций, которые проводили мониторинг, в психиатрические больницы. И за это им, конечно, большое спасибо. А местные власти по-разному отнеслись к этому. Потому что даже при наличии такого письма из Минздрава России правозащитникам пришлось в своих регионах еще и урегулировать эти проблемы с местными органами здравоохранения. Где-то это получилось достаточно быстро и просто, и у них не было никаких препятствий, а где-то это потребовало дополнительных усилий. Были регионы, где и вообще запретили проводить такой мониторинг.
Владимир Ведрашко: Проблемы и трудности пока преобладают. Говорит президент Независимой психиатрической ассоциации Юрий Савенко.
Юрий Савенко: В настоящее время процесс, который начался с 1995 года, реформы в психиатрии, как и во многом другом, с началом войны в Чечне пошли вспять. Особенно ярко это проявилось в нашей сфере — с 2001 года Центр судебной психиатрии имени Сербского перестал выполнять постановление судов о включении наших экспертов в свои комиссии. Теперь для того, чтобы стать участником судебно-психиатрической экспертизы, нужно иметь сертификат, который выдает центр Сербского. Он выдает его только государственным служащим, проработавшим не менее трех лет в экспертном учреждении. Таким образом, то естественное прежнее правило, когда любой психиатр мог быть определен судом в экспертную комиссию, перечеркнуто. Теперь мы лишены возможности проводить экспертизу. Более того, Министерство юстиции угрожает лишить нас государственной регистрации, если мы не вычеркнем из своего устава положение о праве на проведение экспертизы, хотя закон, который существует о государственной экспертной деятельности, вовсе не запрещает ее. Но толкование этого закона не в наших руках.
Владимир Ведрашко: Гражданская практика, нормы общественного отношения к людям, страдающим психическими и интеллектуальными заболеваниями и расстройствами, как явствует из слов моих собеседников, подвержены в настоящее время серьезным испытаниям. Мы завершаем обсуждение этой темы словами президента Независимой психиатрической ассоциации России Юрия Савенко.
Юрий Савенко: В тех условиях, в которых мы работаем — защита прав человека это дело каждодневных наших поступков.
Владимир Ведрашко: Информационная панорама «Гражданской практики».
Новости:
В Саранске издана книга «ПАМЯТЬ — жертвы политических репрессий в Мордовии». Издание посвящено памяти репрессированных по политическим мотивам, а затем реабилитированных жителей республики. На презентации книги в прокуратуре Мордовии побывал корреспондент Радио Свобода Игорь Телин. Игорь Телин: Два тома, всего более тысячи страниц, и около 15 тысяч человеческих судеб. Открывается книга обращением к читателю прокурора Мордовии Сергея Куденеева. Именно под его руководством и готовилась к изданию книга «Память».
Сергей Куденеев: Нельзя предать забвению страдания и муки невинных жертв политических репрессий. Нельзя во имя того, чтобы подобное больше никогда в истории нашей страны не повторялось.
Игорь Телин: Наиболее пострадавшей от репрессий категорией населения Мордовии было крестьянство, много представителей интеллигенции и значительно меньше рабочих. Впервые опубликованные в книге данные потрясают, признался вице-премьер правительства республики Валентин Конаков.
Валентин Конаков: Такого эмоционально-насыщенного издания, документа в своей жизни я не видел и, дай бог, чтобы в будущем не было надобности подобные новые книги выпускать.
Игорь Телин: По решению правительства Мордовии весь тираж книги памяти жертв политических репрессий будет распределен по библиотекам республики. Говорит заведующая отделом саранской областной библиотеки Галина Глушкова.
Галина Глушкова: Книгу спрашивают не только ученые, студенты, но и обыкновенные жители Саранска, приезжие.
Игорь Телин: В книгу памяти жертв политических репрессий вошли не только списки репрессированных жителей Мордовии, но и копии документов, допросов, приговоров суда и пресловутых «троек», копии нормативных и процессуальных документов тех времен, карта расположенных в республике Дубравлага и Темлага, фотографии людей.
Владимир Ведрашко: Юристы и правозащитники продолжают сообща работать над реформированием правовой системы в России. Из Пятигорска передает корреспондент Радио Свобода Лада Леденева.
Лада Леденева: 25 мая в Пятигорске завершилась двухдневная встреча-семинар юристов правозащитных организаций, практикующих адвокатов и органов государственной власти, инициированная общественной организации помощи беженцам и вынужденным переселенцев «Вера. Надежда. Любовь». Собравшиеся за «круглым столом» обсудили статьи Уголовного, Административного и Гражданско-процессуального кодексов Российской Федерации, а также механизм обращения в Европейский суд по правам человека. Подобные семинары проходят здесь не впервые и, по мнению присутствовавших, приносят большую пользу. Говорит начальник юридического отдела аппарата уполномоченного по правам человека в Ставропольском крае Егор Горянинов.
Егор Горянинов: Несомненно, такие семинары нужны, они очень полезны. Во-первых, практическая польза — это очень важно. Например, в процессуальном законодательстве есть много противоречий и практика применения в разных регионах разная. А здесь мы получаем информацию, как бы единые взгляды, единые подходы на те или иные проблемы вырабатываются. Это одно. Второе: все-таки правозащитное движение у нас очень слабое. А за правозащитным движением, как формой общественного контроля, я полагаю, будущее. Потому что без общественного контроля бороться с коррупцией невозможно. Будет у нас сильный общественный контроль, у нас будет больше порядка. Я думаю, такие формы, такие семинары воспитывают людей, с этого надо начинать создавать гражданское общество.
Лада Леденева: Участники семинара обменялись опытом на конкретных судебных примерах и в итоге договорились о более тесном взаимодействии с государственными правовыми структурами.
Владимир Ведрашко: На очереди — Обзор мировой прессы
Немецкая «Вельт» пишет о российской компании «ЮКОС» и перспективах судебного разрешения нашумевшего дела.
«ЮКОСу грозит банкротство — арбитражный суд обязал его возместить государству 100 миллиардов рублей недоплаченных налогов. ЮКОС намерен обжаловать приговор. Московские аналитики говорят о том, действительно ли Кремль намерен разорить и поглотить компанию. Между тем, бывший глава ЮКОСа Михаил Ходорковский сидит в тюрьме. Дело против него было возбуждено после того, как богатейший человек России отважился бросить вызов Путину. В российских судах у нас нет шансов добиться справедливости — считает один из сотрудников ЮКОСа, с которым разговаривал корреспондент газеты «Вельт».
Владимир Ведрашко: Французская «Либерасьон» пишет о проблеме распространения наркотиков в школах и наказании детей.
«15-летняя Эмма вместе с еще четырьмя учениками колледжа в городке Коломб была исключена из колледжа 8 апреля решением дисциплинарного совета. Причина? Распространение в школе наркотиков. „Да, мне доводилось выкурить косячок, но я не торговала“, — утверждает Эмма. То же самое говорят и другие исключенные. Полиция проводит расследование. Родители исключенных возмущены тем, что их детей сначала выгнали из школы, а уже потом обратились в полицию. „Нельзя наказывать бездоказательно“, — негодует мать Эммы. „Да, наши дети не ангелы, но им всего 15 лет, и они не преступники“ — считает мать ее товарища по несчастью Ролана. Дирекция провела собственное расследование после полученного по электронной почте анонимного доноса. При этом изначально директор не хотела обращаться в полицию, чтобы не создавать чрезмерных проблем для школы», — пишет «Либерасьон».
Владимир Ведрашко: Индийская газета «Телеграф» публикует статью о проблемах равноправия женщин и традиционном браке.
«Споры вокруг того, может ли Соня Ганди, итальянка по происхождению, руководить Индией, дают повод обратить внимание на положение женщины в браке и обществе. Безусловно, как гражданка Индии, Соня Ганди должна иметь право на любой государственный пост. Вопрос в другом. Очевидно, что если бы у Индиры Ганди была дочь, и она вышла бы замуж за итальянца, то, наоборот, сама стала бы итальянской, и никогда и речи не шло бы о том, чтобы ее муж мог стать индийским политиком. „Женщина, которая приходит в дом — наша“, — говорит старая индийская пословица. При этом социальный статус жены фактически зависит от ее новой семьи. Основа национальной идентичности — существующая патриархальная семья. Индуистские радикалы рьяно выступают даже против празднования дня святого Валентина — потому считают, что идея брака по любви может подорвать существующие традиции, открыть для молодых людей возможность найти кого-то из другой касты, или национальности, или даже партнера своего же пола. В 1984-м году верховный суд в Дели постановил, что права личности на равенство и свободу неприменимы внутри семьи. Проблема в том, что брак сам по себе является репрессивным институтом. Причем, какой это брак, по любви или по расчету, в сущности, не столь важно, так как влюбленность проходит, и все возвращается на круги своя. Да, людям надо размножаться, получать удовольствие от секса и формировать ячейки общества. Но почему единственной такой ячейкой должна быть патриархальная гетеросексуальная семья?» — этим вопросом заканчивает свою статью индийская журналистка«.
Владимир Ведрашко: «Гражданский практикум»
На сей раз вместо ответов экспертов на один вопрос, что традиционно заявляет тему нашей следующей передачи, прозвучит песня, из которой вы и узнаете тему нашей следующей передачи.
Здесь эффективно действует один закон неписанный — Закон большого кукиша, дословно он гласит: «Что тело, погруженное в дерьмо по саму лысину, Должно лежать, не булькая, и денег не просить»
Но как мы бросились, не споря, прямо в рыночное море!... Мы хотим плыть на просторе — Эй, страна, руби концы, А теперь — сидим на вантах. Делим гранты по талантам Дети капитана Гранта, Джорджа Сороса птенцы. Владимир Ведрашко: Как талантам прожить без грантов? Эту тему мы обсудим в следующей передаче «Гражданская практика».
Оригинал на сайте Радио Свобода
Другие программы «Гражданская практика» на Радио Свобода