Тогда, в 1989-м, шел пятый год «перестройки и гласности». Ныне перестройке и гласности исполнялось бы четверть века. Парадоксально, что с похоронами в Европе тоталитарных коммунистических режимов, в Советском Союзе и России вскоре было похоронено то, что дало толчок либеральному реформированию наиболее консервативных политических режимов в некоторых «социалистических странах».
В череде «бархатных революций» 1989 года, когда один за другим мирно сменялись политические режимы в Болгарии, Венгрии, Восточной Германии, Польше, Чехословакии, румынская революция стала сражением кровопролитным. В ней погибли более одной тысячи человек и более трех тысяч были ранены.
Николае и Елена Чаушеску, правившие страной почти четверть века, 22 декабря бежали из Бухареста на вертолете. Это был единственный остававшийся им путь спасения — с крыши окруженного революционными толпами здания центрального комитета компартии.
Полет беглецов продолжался недолго. Они приземлились в поле у шоссе, по которому «автостопом» доехали до военного гарнизона в городе Тырговиште, примерно в 80 километрах от Бухареста. Гарнизон и стал их последним прибежищем, их тюрьмой, их местом расстрела.
Одни из главных руководителей революции и сподвижники Иона Илиеску (будущего первого демократически избранного президента Румынии) Джелу Войкан и Виктор Стэнкулеску в книге-интервью «Смерть Чаушеску», выпущенной в 1991 году (на русский переведена в 2009 под названием «Отчет Дорина Марку»), так сформулировали два главных этапа революции: «Бегство Чаушеску 22 декабря означало свержение режима. Но утверждать, что революция победила, мы смогли только вечером 25 декабря, когда Николае и Елена Чаушеску были расстреляны. Именно эта казнь, ставшая исполнением народной воли, означала для всех сторонников Чаушеску, что сопротивление бесполезно».
О каком сопротивлении шла речь?
Для ответа на этот вопрос надо обратиться к данным о погибших. В исторической литературе приводятся следующие официальные сведения. С момента начала революции в Тимишоаре 16—17 декабря до полудня 22 декабря, когда Чаушеску бежали, в разных городах страны погибли 162 человека и был ранен 1101. С 22 декабря до 10 января 1990 года погибли 942 человека и были ранены 2251. При этом большинство потерь приходится на дни между 22 и 25 декабря.
Кто же и с кем сражался? В дни революции сообщалось об отрядах «иностранных террористов», «арабах-наемниках», «фанатиках-одиночках», румынских бойцах спецподразделений, преданных Чаушеску. Они, якобы, вели огонь по армии, перешедшей на сторону народа, а также по мирному населению. Точной картины происходившего в те дни нет до сих пор. Множатся «свидетельства» участников тех событий, а вместе с этими «свидетельствами» остаются в ходу и мифы о террористах, об исчезнувших с иностранных банковских счетов миллионах Чаушеску, о том, что вообще вся революция была результатом сговора между СССР и США, а непосредственно в дни восстания в Румынию прибыли сотни, если не тысячи, советских «туристов», которые занялись провоцированием беспорядков и даже возглавляли некоторые из первых выступлений недовольных румынских рабочих. Скептики, однако, считают, что у Москвы в то время было достаточно своих проблем и для активного вмешательства в румынские дела не было никаких ресурсов. Второе утверждение представляется гораздо более обоснованным.
Эвакуация советского персонала из Бухареста в декабре 1989 года
Среди загадок румынской революции — события, связанные с нападением на здание, в котором проживали советские граждане, сотрудники советских представительств в Румынии. Этот дом находился вблизи бухарестского телецентра, то есть в зоне повышенного риска в период чрезвычайных ситуаций. Такой ситуацией стала румынская революция и бои в Бухаресте с 22 по 25 декабря (самая интенсивная фаза). Самый сильный огонь из стрелкового оружия, гранатометов, танковых орудий велся как раз в районе телецентра. Но сам телецентр пострадал гораздо меньше, чем здание, в котором находились граждане СССР.
Министерство иностранных дел СССР долго не решалось на эвакуацию советских граждан. Только 25 декабря было официально объявлено, что «в связи со сложившейся ситуацией признано целесообразным эвакуировать семьи советских сотрудников — всего около 280 человек». Однако, ни о точном времени, ни о средствах эвакуации ничего не говорилось. Но первые выстрелы в Бухаресте раздались 21 декабря. А еще раньше, вечером 20 декабря, Чаушеску выступил с официальным обращением к народу, из которого следовало, что в стране действуют «антинациональные террористические группировки». Было очевидным, что обстановка накалена до предела и начало вооруженных столкновений возможно уже через несколько часов.
У меня сохранилась запись начала 1990 года. Вспоминает Николай Захаров, один из сотрудников торгпредства, живший в доме у телецентра: «По дверям нашего дома начали палить из автомата — так, чтобы „вырезать“ замки. Ворвались солдаты и народные ополченцы, кричат: „Террористы! Выходи!“ Черт знает, что у них в голове было. Один схватил стул, об стол его разломал, вскочил на стол, кричит, что, мол, сейчас мы вас всех прикончим. Нам, конечно, повезло, что никого не убило. Правда, раненые у нас были».
Сотрудник торгпредства Маргарита Щербелева так описывала обстановку в посольстве, куда перед эвакуацией были переведены жильцы того дома: «Нас разместили с детьми в актовом зале посольства на матрасах без простыней. Объявили, что запас воды и питания ограничен. Конечно, было трудно. Некоторые семьи потеряли буквально все. Понятно, что для всех создавать элементарный уют было невозможно. Но можно было проявить хотя бы человеческое тепло, однако и оно было в дефиците».
Обе эти записи сделаны в начале 1990 года. А совсем недавно я связался через сеть «Одноклассники» с другими свидетелями тех событий. Вот, например, что написала мне Галина Дорошенко: «Не могу точно сказать, сколько человек вывезли в ту ночь (вероятно, речь идет о ночи с 24 на 25-е, или с 25-го на 26-е декабря, достоверно установить это мне пока не удалось, а сами участники эвакуации через 20 лет могут не вполне точно вспомнить подробности. — В.В.) Сколько вагонов в составе — 12, 13?... Но я знаю, что все вагоны были заполнены полностью. Пусть в среднем в вагоне 36 человек, получится около 400. Ведь тогда советская колония насчитывала около тысячи человек... Мы простояли весь день возле какой-то деревни. Румынские крестьяне приносили нам еду, сало, хлеб... Нашим мужьям говорили, что поезд пересек границу. А мы в этом время стояли в 100 километрах от Бухареста.... 27 декабря нас встречала Москва».
Посол СССР в Румынии Евгений Тяжельников во время свержения режима Чаушеску находился в служебной командировке в Москве. Позднее, уже в начале 1990 года, когда обстановка нормализовалась (условно, конечно, говоря, ибо после таких потрясений о нормальной обстановке еще долго не приходилось говорить), в Бухарест приехал министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе. Он встречался с советскими дипломатами и, прежде всего, с новым руководством Румынии. Если я не ошибаюсь, посол СССР не показал министру превращенное в решето здание, в котором до революции жили семьи советского персонала. Никаких определенных записей на этот счет в моих блокнотах того времени я не нахожу. И в дальнейшем тема эвакуации старательно обходилась на планерках в посольстве — во всяком случае, на тех, в которых участвовали советские журналисты. Я не припомню никакого специально брифинга, пресс-конференции, специального заседания в посольстве, посвященного анализу ситуации и «разбору полетов». Более того, в последующие годы мои попытки связаться с бывшими советскими дипломатами в Румынии, чтобы узнать подробности происходивших тогда событий, наталкивались на молчаливый отказ.
Тогда, в 1989-м, шел пятый год «перестройки и гласности». Ныне перестройке и гласности исполнялось бы четверть века. Парадоксально, что с похоронами в Европе тоталитарных коммунистических режимов, в Советском Союзе и России вскоре было похоронено то, что, собственно, и дало толчок либеральным реформам в бывших «социалистических странах».
Опубликовано в журнале «Русское слово»